Худож­ник уехал в Париж в ран­нем воз­расте, в нача­ле два­дца­тых годов XX в. К тому вре­ме­ни в евро­пей­ском модер­низ­ме уже отгре­ме­ла серия рево­лю­ци­он­ных сти­лей, и это был пери­од син­кре­тиз­ма и при­ня­тия. Послевоенный опти­мизм, интел­лек­ту­аль­ная тер­пи­мость, буй­ная арти­сти­че­ская атмо­сфе­ра Парижа опре­де­ли­ли кли­мат, кото­рый ока­зал фор­ми­ру­ю­щее вли­я­ние на моло­до­го Гику. Его учи­тель — Константинос Парфенис — посред­ством сво­е­го «линей­но­го, гео­мет­ри­че­ско­го и мето­ди­че­ско­го обу­че­ния» под­го­то­вил моло­до­го худож­ни­ка к пости­же­нию кубиз­ма и гео­мет­ри­че­ской абстрак­ции. Более того, этот созер­ца­тель­ный и обра­зо­ван­ный худож­ник вско­ре открыл те же прин­ци­пы и в визан­тий­ском искусстве.

ФОТОТРОПНЫЙ КУБИЗМ ХАЦИРИАКОСА-ГИКИ:

« ‹ из  5  › »

“В Пapиже, кoтopый был выда­ю­щим­ся худо­же­ствен­ным цен­тром сво­е­го вре­ме­ни», — рас­ска­зы­вал Гика, — «меня спон­тан­но при­влек­ла самая стро­гая фор­ма искус­ства — кубизм, или, точ­нее, его вто­рой пери­од — син­те­ти­че­ский кубизм». В то вре­мя как ана­ли­ти­че­ский кубизм стре­мил­ся све­сти види­мое к кон­цеп­ту­аль­ным фор­мам, кубизм син­те­ти­че­ский вер­нул­ся к сво­им исто­кам, к чув­ствам, к ново­му зна­ком­ству с сами­ми веща­ми, что, в конеч­ном ито­ге, при­ве­ло к кол­ла­жу. Хацикириакос-Гика вос­при­нял эту нау­ку посред­ством гре­че­ско­го све­та и цвета.

“Шадрин!” — телеграм-канал для интел­лек­ту­а­лов и поклон­ни­ков искусств. Только автор­ский кон­тент, и толь­ко автор­ский взгляд.